"Дороги разошлись".

[Diana-de-Belflor]

Отыгрыш на тему Серпентария.
Участники: Эшли(Талира_, начинает отыгрыш), Элизабет(Гексаниэль).


Я уже не очень уверена, кто именно велел нам посидеть пока внизу. Странно, наверное, не помнить случившееся несколько минут (нет, не пару секунд и не вечность: спуск по лестнице, даже не ватных ногах и по стеночке - все равно врятли занимает хотя бы четверть часа) назад, но уж как есть. Мне вообще не было разницы, кто это говорит: главное, что экзекуция закончилась и пытать больше не будут. Меня не будут. Наверху веселье продолжается, да так что аж здесь слышно.
Не хочу.Не хочу помнить, какое удовольствие было написано на лицах мучителей. Забыть бы, да стоит закрыть глаза - и снова вижу... И крики сверху еще четче.
- Господи, ну сколько можно уже, а...
Опуститься на ближайшую горизонтальную поверхность, привалиться к стене - и удержать едва не сорвавшееся с языка "и как". На всякий случай.


Ничего не слышно. Ничего интересного. Совсем. Жаль, жаль, мне бы так хотелось послушать, о чем там спрашивают... Ну вот сэр Роберт, ну понимаю я, что мы там не нужны, но дал бы послушать, ну интересно же! Зря, что ль, я прошла от Ассари до границы? Отдала бы глаз, чтобы узнать, что сейчас всего важнее...
- Сколько нужно, столько и можно!
Этот кошачий концерт для меня - отнюдь не новость. Когда жгли лагеря вокруг замка де Освальд, еще и не такого наслушались...
И нет, мне не жаль тех парней наверху. Сразу бы говорили, без лжи и игр в молчанку - сейчас не испытывали бы на себе всю прелесть раскаленного серебра.


Кажется, я что-то пропустила. Например то, что отослали меня не одну. К счастью. Как бы ясно ни были слышны крики, они все-таки доносятся сверху, а Элизабет - здесь. Чужой голос рядом возвращает связь с реальностью, чужое присутствие помогает не потеряться в воспоминаниях, в мыслях о до сих пор творящемся наверху ужасе.
- Да уж, нужно... Исключительно необходимость, ничего личного.
Наверное, этот тон не слишком подобает верноподданной того, кто не слишком скрывал свою радость там, наверху... К черту! Не хочу сейчас думать о том, что оказалось защитники - тоже те еще звери.


Пожимаю плечами и озвучиваю уже давно варящиеся в голове мысли.
- Ну, а что делать, Эш? Ты думаешь, нас пытали бы с меньшей жестокостью, попадись мы в плен? Да никогда в жизни, не мечтай. И потом, они упирались, вот и получили свое. И нечего язвить, личное, конечно есть у всех. Кроме нас с тобой, наверное. Что, по-твоему, сэр Роберт должен быть милосерден к тем, кто без всякой жалости разделался с его семьей?
Пожалуй, мы единственные, кому не за что их ненавидеть... А впрочем, какая мне разница, я дерусь не потому, что что-то имею против вампиров, а потому, что работа такая.


Хочется уйти, но нет уверенности, что меня хватит хотябы на подняться и отлепиться от стены. Да и крики... Нет, сейчас что угодно лучше, чем остаться в этом доме одной.
Наверное, стоило бы согласиться с Лиз, она ведь и правда в чем-то права... Вот только из горла рвутся неправильные, продиктованные не разумом, не сердцем - только недавним ужасом слова.
- Но должны же мы чем-то от них отличаться...

Мы презираем и ненавидим их. Сколько раз я слышала это злое "нелюди"... Только сейчас я совсем не уверена, что "люди" в этом мире есть.


Хорошо бы сесть, но в полном доспехе это довольно сложно. И встать потом не получится.
- Ты все еще рассуждаешь категориями родного мира. Здесь мы ничем не отличаемся... ну, разве что образом жизни. Глупо не пользоваться тактикой врага...
Наверху тишина - наверное, очередной вопрос... Кстати, кажется, у кого-то из вампиров сдали нервы - молчание затягивается. Неужели заговорил?
Эх, как хочется послушать... Но приказ есть приказ.
- Если ты не заметила, допрос ведет как раз-таки нелюдь. Но это так, к слову.


Только качаю головой. Наверное, в чем-то она и права, вот только тошно от этой правды, почти физически тошно. Что хорошего в той правде, по которой единственно верный выход - превращение в нелюдь? И не в смысле "иная раса".
- Ты еще участвовать попросись.


- Так. Что за претензии ко мне? Приказа вести допрос не поступало, ну и все...
В последнее время слово "приказ" для меня есть истина в последней инстанции. Такая вот жесткая дисциплина в разбойничьей шайке. Эшли этого не понять - да и надо ли?
- Знаешь, если б приказали - я бы сделала. Но не ради самого процесса, а ради результата.
Сжимаю рукоять меча. Привычка... В последнее время я никогда не расстаюсь с оружием. И, если быть честной с самой собой, мне это... нравится. И вообще, меня устраивает разбойничья жизнь.
- Скоро война закончится. Мне почему-то так кажется... И ты сможешь вернуться домой.


-Хотелось бы верить...
Вырвавшиеся, кажется, вполне самостоятельно слова относятся и к "не ради самого процесса", и к "сможешь вернуться домой". Пожалуй, я и сама не знаю, к чему больше, да и так ли это важно? "И ты сможешь вернуться"... Какая-то часть меня все еще пытается верить, что это оговорка. Глупо, да? Я не буду переспрашивать.
- А ты, кажется, уже прижилась в этом мире.


- Да, как видишь.
Неожиданно для самой себя начинаю высказывать все, что надумала за последние недели.
- Знаешь... Мы всем кругом должны. И здесь, и там. Родным, друзьям, всему обществу... Понимаю, первое время меня будут искать, все такое... Но как бы там ни было, сейчас война. Очень многие дне вернутся домой. Вот и я не вернусь, даже если выживу. Ты не думай, что я такая уж бесчувственная, просто на себя не наплюешь. Неужели там я найду дело, за которое не жалко умереть, лидера, за которым пойду без колебаний, мужчину, с которым захочу разделить жизнь и смерть? Последнего - уж точно нет, потому что уже нашла.
Замолкаю и, закрыв глаза, прислушиваюсь к себе. Нет, все правильно - странно, что я раньше не могла это сформулировать. Открываю глаза, смотрю на бывшую подругу в упор.
- Если останусь жива - освобожусь от присяги и выйду за Юнатана. Какое уж тут "назад"...


Несколько секунд просто смотрю на нее. Все-таки услышать это, да еще так прямо... Да, я оказалась к этому не готова. Наверное, я бы кинулась ее уговаривать, доказывать что-то... Может даже расплакалась бы. Или истерику устроила, мне уже давно хочется. Остановил меня взгляд. Взгляд той, кого я по старой памяти звала Лиз. Почему-то теперь это имя ей совсем не подходило. Да что там, в этой слишком взрослой, чтобы быть моей подругой Элизабет, женщине словно и не было ничего знакомого. Несказанные слова царапнули горло - и нет никаких сил смотреть в чужие глаза. Отвожу взгляд, и говорю первое, что кажется мне хоть немного подходящим.
- Что ж, удачи тебе.
Странно. Ничего не значащая фраза, совершенно нейтральный тон - почему же тогда я почти чувствую, как рвутся невидимые нити. Если еще вчера меня еще что-то держало в этом чужом мире, то теперь я понимаю, что хочу лишь оказаться дома - и оставить все случившееся далеко в прошлом. В идеале - вообще забыть. Как можно скорее.